Ох и наделал шуму доклад Минздравсоцразвития «Итоги
пенсионной реформы и долгосрочные перспективы развития пенсионной
системы Российской Федерации с учетом влияния мирового финансового
кризиса»! Несмотря на значительный объем (82 страницы — считайте,
половина кандидатской), экспертное сообщество, сумев продраться через
наукообразность, передергивание и демагогию, все же смогло четко
идентифицировать главный посыл авторов: накопительной части
обязательного пенсионного страхования (ОПС) в ее нынешнем виде приходит
конец. Причина проста: денег на социальные обязательства у государства
нет, а раз так, почему бы не переложить ставшее непосильным финансовое
бремя на собственных граждан? Мечта власти — прервать полет
накопительного компонента ОПС — как никогда близка к исполнению.
Сказка о тощем бюджете
Финансовое недомогание федеральной казны заразило и бюджет Пенсионного фонда России (ПФР): согласно июльским проектировкам Минздравсоцразвития, в 2011 году общая сумма государственных перечислений в ПФР составит почти 2,2 трлн рублей, или 20,7% расходов федерального бюджета. Но не пугайтесь: из 2,2 трлн почти 1,5 трлн предназначены для исполнения государственных социальных обязательств. Валоризации, ежемесячных денежных выплат, материнского капитала, социальной поддержки Героев и других нестраховых выплат, сброшенных с государственных плеч пенсионщикам.
А теперь внимание: недостаток средств собственно по трудовым пенсиям в
2011 году составит максимум 180,3 млрд рублей, или всего 3,4% доходов
фонда. Прореха, с лихвой покрываемая инфляцией, ростом зарплат и, как
следствие, пенсионных отчислений. Нам же за дефицит бюджета ПФР
впаривают (другого слова не подберешь) суммарную потребность фонда в
деньгах, сознательно умалчивая, что Пенсионный фонд — организация прежде
всего страховая и только потом выполняющая функции собеса.
К слову, практика частичного финансирования социалки за счет наших
страховых взносов одним лишь Пенсионным фондом не ограничивается. В
схожей ситуации пребывает Фонд социального страхования (ФСС РФ), еще
несколько лет назад профицитный, а ныне, после передачи ему
многочисленных нестраховых обязанностей, функционирующий с дефицитом в
77 млрд рублей. В следующем году нехватка средств фонда будет
компенсироваться увеличением с двух до трех оплачиваемых работодателем
дней нетрудоспособности, повышением с 8 до 15 лет планки страхового
стажа, необходимого для полной оплаты больничного, назначением пособия
по беременности и родам, исходя из зарплаты не за один, а за два года.
Есть и другие способы, но о них ниже.
Повесть о социальных инноваторах
Посмотрим, как Минздравсоцразвития доказывает безальтернативность
«совершенствования» накопительного компонента. Авторы постулируют:
«Накопительная часть страхового взноса изымается из средств,
обеспечивающих текущее финансирование пенсий, что приводит к образованию
выпадающих доходов пенсионной системы, которые во всех случаях
компенсируются государством либо за счет налогов, либо за счет займов». И
дальше: «В случае, если бы 6 п.п. (процентных пунктов. — Н. К.)
тарифа страховых взносов не изымались из текущего финансирования пенсий
на формирование пенсионных накоплений, можно было бы решить проблему
сбалансированности пенсионной системы даже без увеличения этого тарифа в
ПФР с 20 до 26 процентов, предусмотренного с 01.01.2011 г.».
А как же пенсионная система 2002—2004 годов, спросите вы, ведь в те
годы и накопительная часть ОПС присутствовала, и дефицита не было? На
этот вопрос докладчики отвечают так (вчитайтесь!): «До налоговой реформы
2005 г. бюджет ПФР не только обеспечивал полную финансовую
устойчивость, но и сформировал значительный резерв (свыше 135 млрд руб.)
для дальнейшего совершенствования пенсионной системы без привлечения
средств федерального бюджета».
Вы что-нибудь поняли? Я тоже нет: с одной стороны, в текущем
(нарисованном) дефиците виноват прежде всего накопительный компонент, но
никак не «собесовские» обязательства, с другой — были в нашей
пенсионной истории времена, когда пенсионная система была профицитной и с
накопительной частью. Как ни крути, но в следующем году после повышения
«пенсионного» тарифа бюджетный статус-кво по трудовым пенсиям
восстановится, а потому с накопительным компонентом надо разобраться как
можно скорее.
Еще одним аргументом в пользу пересмотра действующей накопительной
части ОПС является якобы низкая доходность инвестирования пенсионных
накоплений. Авторы вновь вводят публику в заблуждение: «Застрахованные
лица, имеющие 30 лет страхового стажа, при наступлении пенсионного
возраста будут получать накопительную часть трудовой пенсии в среднем в
размере 5456 руб. (в 2035 г.), что составит 15,7% от среднего размера их
трудовой пенсии по старости…»
Перепроверим расчеты авторов, для чего задействуем пенсионный
калькулятор одного негосударственного пенсионного фонда (НПФ),
учрежденного банком с государственным участием. Для 35-летнего мужчины,
зарабатывающего ежемесячно 15 тыс. рублей, формирующего пенсионные
накопления в НПФ и участвующего в программе софинансирования в размере 1
тыс. рублей в месяц в течение всего времени ее действия ориентировочный
размер негосударственной пенсии в 2035 году составит 32 919 рублей. В
месяц! И вдогонку: в 2005—2009 годах среднегодовая доходность по
инвестированию пенсионных накоплений в ВЭБе зафиксирована на уровне 6,5%
годовых, а в НПФ (с учетом провального 2008 года) — 12,0% годовых.
Среднеарифметическая инфляция за тот же период составила 10,8%. Вот вам и
«низкая эффективность инвестирования».
В дальнейшем авторы и вовсе позволяют себе вольничать с показателем
15,7% накопительной части пенсии: «До середины 30-х гг. из-за
значительного отставания доходности от инвестирования пенсионных
накоплений от индексации страховой части трудовой пенсии доля
накопительной части будет составлять менее 10% среднего размера трудовой
пенсии, причем к 2020 г. она не превысит 2%».
Не будем взывать к профессиональной аккуратности, скажем лишь, что
уменьшение или ликвидация обязательного накопительного компонента
приведет к необходимости проведения многочисленных валоризаций и
индексаций, что в условиях надвигающегося демографического кризиса
обернется громадной налоговой нагрузкой на наших детей. Обязательные
пенсионные накопления могли бы смягчить удар, но, как видно, не судьба.
Сага о пенсионном возрасте
Памятуя об основной цели доклада — «реформировании» накопительного
элемента ОПС, — так и осталось непонятным, зачем авторы решили
остановиться на проблеме повышения пенсионного возраста. Не для объема
же. Впрочем, в отдельных пассажах можно увидеть плохо скрываемое
раздражение авторов некоторыми чиновниками, ратующими за повышение
возрастной планки выхода на пенсию: «Поверхностный взгляд на опыт
зарубежных стран… позволил некоторым экспертам сделать выводы, что
возраст — единственный (выделено докладчиками. — Н. К.) способ решения финансовых проблем совершенствования пенсионных систем в условиях кризиса».
Впрочем, соглашаясь, что повышение все-таки произойдет, авторы
предлагают провести ряд предварительных мероприятий. В первую очередь
перевести институт досрочных пенсий из системы обязательного пенсионного
страхования не в НПФ, нет, в систему обязательного социального
страхования от несчастных случаев на производстве и профзаболеваний, то
есть в Фонд соцстраха. Вот он, еще один способ устранения дефицита!
В итоге возрастут административные расходы, увеличится взносовая
нагрузка на работодателей, будет введен дополнительный взнос для
работников. Причем руководство ФСС РФ даже не стесняется говорить о
такой перспективе в открытую. Вопрос, как можно соединить в одном
флаконе два разных социальных риска (вы бы еще досрочные пенсии с
материнством скрестили), повисает в воздухе.
Резюме выглядит так: пенсионный возраст будет повышен, произойдет это
к 2020 году и, скорее всего, начнется с выравнивания возрастной планки
для мужчин и женщин на уровне 60 лет. «Предоставив женщинам право на
снижение этого возраста… на один год за каждого рожденного ею ребенка,
воспитанного ею до достижения ребенком возраста 8 лет».
Накопительный некролог
Итак, что же ждет уже ставшую привычной накопительную часть ОПС?
Минздравсоцразвития устами безымянных авторов предлагает четыре
варианта.
Первый вариант — сохранение накопительного компонента в существующем
объеме, но с попутным устранением из пенсионной системы НПФ и
учреждением государственного накопительного пенсионного фонда, или ГНПФ
(чем ВЭБ-то не угодил?).
Второй вариант — перевод накопительного компонента из обязательного
формата в добровольный; деньги же «молчунов» будут переданы либо в ПФР и
пойдут на выплаты текущих пенсий, либо в ГНПФ для включения в состав
пенсионных накоплений. (Интересно, что будут передавать — взносы-то
инвестированы?)
Третий вариант — сокращение нынешнего объема страховых взносов с 6 до
3 п.п. и освобождение от пенсионной повинности граждан с низкими
доходами (иными словами, пролонгация нищеты на всю оставшуюся жизнь).
Четвертый вариант — перенос обязанности по уплате взносов с
работодателя на работника или на государство (которое спит и видит, как
бы за кого-нибудь заплатить).
Так почем нынче здравый смысл, а, докладчики?
